Кыргызский экономист Кубат Рахимов: как «работают» деньги в ЦАР?
Сразу после известного саммита «5+1», который прошёл в Китае, СМИ Центрально-Азиатского региона «разразились» рядом противоречивых публикаций, в которых отражались вопросы прямых инвестиций в экономики ЦАР. Кто, куда и главное – сколько вложил средств в долларовом эквиваленте? В расчёты брался в основном «допандемийный отрезок». Правда, было небольшое «но»: о точности данных индекса кооперации. В документах отмечается, что (цитата) «за исследуемый период он увеличился в 1,35 раза – с 28,9 до 39,6 процента». Казалось бы, рост налицо. Тем более, что (цитата) «доля объёма инвестиционных потоков между странами (ЦАР) в общем объёме инвестиционных потоков стран выросла в 5,62 раза».
Однако ряд СМИ приводят несколько иные данные и факты, что налагает некоторую тень на мнение уважаемых аналитиков. В частности, документы Евразийского банка развития и реконструкции свидетельствуют о том, что (цитата) «инвестиционные «пары» региона без участия России пока выглядят скромно».
На этом бледном инвестиционном фоне выделяются только объёмы прямых инвестиций Казахстана в кыргызскую экономику. В этом плане к наиболее успешным проектам с участием казахстанского капитала относится – золотомедное месторождение в Джалал-Абадской области Кыргызстана. Кстати, кыргызский экономист Кубат Рахимов считает его самым успешным и долгосрочным проектом промышленной кооперации в ЦАР.
Есть и другие примеры: (цитата) « группа компаний «Vizor», которая является инвестором в кыргызскую телекоммуникационную сферу, а также одной из самых больших сетей розничной торговли в Кыргызстане».
При этом самый большой в ЦАР объём прямых инвестиций Казахстана в экономику соседей составил около 1,32 миллиарда долларов, Узбекистана – 27,1 миллиона, Таджикистана – 20,2 миллиона, Туркменистана – 2,3 миллиона долларов. К слову: самой крупной экономике ЦАР в прошлом году удалось привлечь и самый большой объём прямых инвестиций – в 28,8 миллиарда долларов. Понятно, что лидируют в этом потоке страны ЕС, Соединённые Штаты, а вот Китай и Корея пока замыкают десятку. КНР, к примеру, вложила в экономику Казахстана только полтора миллиарда долларов прямых инвестиций. Несравненно меньший объём у Кыргызстана – 7,9 миллиона долларов. Однако в 2023 году республики взаимно наращивают эти объёмы.
Приводятся и данные других республик. В экономику Узбекистана приток прямых инвестиций составил лишь около восьми миллиардов долларов, что в три с половиной раза меньше, чем в экономику Казахстана. А вот узбекский капитал в Казахстан не поступал вообще. Таджикистан и Туркменистан не отчитались, поэтому данных нет.
Приток прямых иностранных инвестиций в экономику Кыргызстана в прошлом году превысил один миллиард долларов. Причём Турция вложила более 323 миллионов долларов на втором месте – Казахстан.
Прямые инвестиции из Узбекистана поступили на сумму около трёх миллионов долларов, из Таджикистана – 540 тысяч, из Туркменистана – средства вообще не поступали.
Таджикистан в прошлом году привлек около 423 миллиона долларов прямых иностранных инвестиций из других стран. Это самый низкий показатель среди ЦАР – в 65 раз меньше по сравнению с Казахстаном, 18 раз – с Узбекистаном и 2,3 раза – с Кыргызстаном. Эксперт связывает сильное отставание Таджикистана с неблагоприятным географическим расположением, инвестиционным климатом и деловой средой, а также бюрократией и коррупцией, слабым верховенством закона, высокой налоговой нагрузкой, отсутствием фондового рынка. В РТ против инвестиций работает коррумпированная верхушка власти. Однако из 300 миллионов долларов прямых поступлений – половина – вложения Китая. Узбекистан не вкладывал средства в таджикскую экономику.
А вот в Туркменистане прямыми инвесторами являются: США, Корея, Япония, Саудовская Аравия, и ряд стран ЕС. Их вложения направлены в добычу газа и нефти. Других данных не приводится. Так как экономика Туркменистана вообще закрыта от «посторонних глаз». О какой кооперации при этом можно вести речь?
Кыргызский эксперт делает вывод: прямыми, долгосрочными и взаимовыгодными инвестиционными программами внутри республик ЦАР обеспечены в основном Казахстан и Кыргызстан. Поэтому громко заявлять о серьёзной кооперации в промышленном секторе республик Центрально-Азиатского региона вообще пока не приходится. Таджикистан, Узбекистан, Туркменистан живут в основном за счёт инвестиций и долгосрочных кредитов стран ЕС, США, Японии, Кореи, а также Китая. Так что инвестиционный климат в республиках ЦАР серьёзно отстаёт от требований сегодняшнего дня. Чтобы преодолеть эту негативную тенденцию при благоприятном стечении обстоятельств (дальнейшее развитие и укрепление экономико-энергетического потенциала республик ЦАР), потребуется минимум семь-восемь лет, если, конечно, Китай не начнёт вкладывать прямые миллиардные инвестиции в территорию Центрально-Азиатских республик. И поставит их в прямую экономическую зависимость от своих политических и экономических требований.
Подготовил Айдарбек Турсунов, по информации https://t.me/asiaplus
Подписывайся на Стержень Азии в Телеграмм
