Добыча, переработка, обогащение, а как с доставкой?
Стала, как говорится, не первой свежести новость о том, что узбекское государственное предприятие «Навоийуран» и французская компания «Orano» подписали в марте 2025 года новое соглашение о промышленном освоении уранового месторождения, на котором можно добывать уран не менее 10 лет. Предполагаемые инвестиции составят до 500 миллионов долларов.
Документ предусматривает: «совместную разведку и добычу урана, а также включает обязательства по соблюдению экологических норм и стандартов безопасности, создание рабочих мест и поддержку местных сообществ. При этом пиковый уровень производства составит 700 метрических тонн урана в год».
Считается, что госпредприятие «Навоийуран» – пятый крупный производитель ядерного топлива в мире. Он играет ключевую роль в обеспечении устойчивых и ответственных поставок. Специализируясь на добыче и переработке природного урана в оксид урана, компания удовлетворяет мировой спрос на чистую энергию за счёт экспортных поставок. Это третий крупный налогоплательщик в Узбекистане по итогам 2024 года – около 120 миллионов долларов.
А все ли так оптимистично для экономики РУз? И почему такой интерес проявляют к Узбекистану и в целом к республикам ЦАР страны Евросоюза? Такой вопрос сегодня задают ведущие политологи и экономисты властям республики. Для Франции добыча ядерного топлива в условиях прекращения подачи дешевого российского газа и блокирование французских компаний в Африке – это соломинка, за которую хватаются компании Пятой республики, чтобы только не остановить ядерные реакторы шести мощных АЭС. Более того, французы уже заключили договор с Монголией на добычу и переработку урана. Словом, ситуация прижала их, как говорится, к стенке. Вот поэтому они ищут выход в колонизации республик Центрально-Азиатского региона, предупреждают эксперты.
На первом этапе французы разведают недра, начнут добычу. Причем не везде шахтным способом. На втором – начнется переработка. И это самое уязвимое в экологии звено. От переработки остаются радиоактивные отходы. Их, естественно, никуда не спрятать. Их надо переработать до таких параметров, чтобы они стали безопасными. Но этого делать никто не станет. Это уже издержки производства, по мнению французских операторов.
«Хвостохранилища» останутся в Узбекистане на долгие годы и станут отравлять подземные водные горизонты, воздух, землю.
К тому же, как подчеркивают ведущие политологи ЦАР, сегодня «импорт урана из Узбекистана и Казахстана рассматривается как альтернатива топливу из РФ». Это уже политическая составляющая договора.
Есть во всем этом один нюанс. Узбекистан не имеет прямого выхода к морю, прямого выхода на европейские железные дороги. Все пути к потребителю ядерного топлива ведут либо через Россию, либо через Азербайджан, Иран, Грузию, через Черное море. Есть вариант через Афганистан и Пакистан через Индийский океан. Маршрут контейнеров с ядерным топливом не отработан. Ни с одной республикой нет договоров о транзите особо опасных грузов. Тогда как транспортировать тонны урана к АЭС? Очень большой и открытый вопрос.
Феруза Абугалимова, по информации https://www.gazeta.uz/
Подписывайся на Стержень Азии в Телеграмм
